Я на Свободе

Олег Панфилов на прошлой неделе записал у меня интервю для программы Время и мир, на радио «Свобода». Приятно, конечно. Но как всегда, мою фамилию написали неправильно, это уже становится традицией. Здесь текст программы, но свою фамилию я исправил.

PS: Вот и на сайте Радио Свобода исправили, спасибо, Олег!

• Звук mp3

Особенности законов об информации в Скандинавии – они гарантируют свободу
Радио Свобода 07.02.08 22.00

Ирина Лагунина: В начале недели Комитет защиты журналистов, штаб-квартира которого находится в Нью-Йорке, распространил доклад на нападениях на журналистов в 2007 году. В России, сказано в докладе, президент Путин создал государство национальной безопасности, которым руководят шпионы. Инакомыслие приравнено к экстремизму. Трое журналистов в прошлом году оказались за решеткой только за свою профессиональную работу. Во многих странах сохраняется опасность работы журналистов, это подтверждают и исследования других организаций – «Репортеров без границ» и Фридом Хауз. В этом перечне стран, где работа журналистов сопряжена с угрозами для жизни, уже давно нет скандинавских стран. Тему продолжит Олег Панфилов.

Олег Панфилов: Уже несколько лет подряд все международные неправительственные организации, которые изучают положение со свободой слова в мире, отмечают, что наилучшая ситуация сохраняется в скандинавских странах. С чем это связано? Первый в мире закон о печати был принят в 1766 году в Швеции. Ныне действующий закон, принятый в 1949 году, основан на законе о печати 1812 года.

Отмечу еще несколько важных особенностей шведского законодательства. Шведская Конституция состоит из трех частей: Положение о правительстве 1974 года, Закон о свободе печати 1949 г, и Закон о свободе слова 1991 г. Положения этих документов гарантируют всем гражданам свободу выражения мнений и свободу получения и обмена информацией. Важным моментом здесь является тот факт, что изменения в Закон о свободе прессы как части Конституции должны пройти обсуждение парламентом дважды, причем между этими двумя обсуждениями должны пройти парламентские выборы. Таким образом, избиратели имеют возможность влиять на принятие предложенных изменений.

Более подробно прокомментировать я попросил журналиста Калле Книйвиля, он на связи со мной по телефону из Мальмё.

Калле, в чем, собственно, особенности шведской свободы слова?

Калле Книйвиля: Самая большая разница в том, что у нас не только свобода слова, а у нас еще есть очень серьезный принцип открытости. И этот принцип означает, что вся документация государственная и муниципальная открытая и все, не только журналисты, но и граждане имеют право получить любую информацию из этих органов. Чтобы сделать информацию секретной – это очень серьезная процедура.

Олег Панфилов: Я так понимаю, что по шведским пониманиям свобода слова – это свобода получить информацию?

Калле Книйвиля: Это довольно интересно. Потому что в 1766 году, когда приняли именно этот закон о свободе слова, одновременно приняли закон об открытости информации. И это, мне кажется, первая страна в мире, где осознали, что это в принципе одно и то же. Потому что если у журналиста нет информации, о какой свободе слова может идти речь.

Олег Панфилов: Кроме тех изменений, которые происходили в шведском законодательстве, это были изменения принципов свободы слова, это было изменение отношения к свободе слова или это были законодательные акты, которые только укрепляли отношение шведов к тому, что вы понимаете под свободой слова?

Калле Книйвиля: Это были довольно серьезные изменения, но это были изменения в 18 веке, потому что вообще первый закон появился в результате политической интриги, потому что после смерти Карла 12 у нас в Швеции был страх перед самодержавием, поэтому в течение нескольких десятилетий у нас было правление риксдага, как это называется, аристократическая республика была. И именно, чтобы ограничить власть другой партии, критики этой партии хотели принять закон об открытости информации. Потом был другой король, он отменил этот закон, потому что не хотелось такой открытости. Потом его убили и обратно вернули закон об открытости. Поэтому были какие-то изменения, а после конца 18 века таких серьезных изменений не было, это было только развитие свободы информации.

Олег Панфилов: Российский пропагандист обязательно бы сказал в ответ на ваши слова: для того, чтобы вам нужно было добиться свободы слова, нужно было убить короля. Насколько шведское общество понимает роль журналистов в развитии свободы слова?

Калле Книйвиля: Я думаю, что не все, конечно, но довольно многие в Швеции понимают, что основная роль журналиста – это не только передача информации, а все-таки прежде всего журналист должен относиться критически к тому, что происходит и найти ошибки, найти преступления и так далее. В этом и состоит главная работа журналиста.

Олег Панфилов: Например, шведский журналист приходит в канцелярию премьер-министра, каковы его действия, то есть каким образом он получает информацию и есть ли какие-то причины для того, чтобы запретить ему давать эту информацию?

Калле Книйвиля: Не только журналист, а любой гражданин может пойти, допустим, в местную администрацию и там узнать, какую электронную почту получил начальник администрации в этот день. Вся эта информация открытая. Если уж начальник администрации считает, что там есть информация неоткрытая, тогда они должны принять решение, что именно эта информация не является открытой и вот это решение можно обжаловать в судебной инстанции. В принципе вся информация свободная, открытая.

Олег Панфилов: А какая закрытая, которая составляет государственную тайну?

Калле Книйвиля: Государственную тайну и может быть коммерческая тайна, допустим. Есть законы, например, если местная администрация приняла решение построить школу, они должны получить из разных предприятий строительных предложение, сколько это может стоить. А если в газетах напишут на следующий день, сколько предложило это предприятие, тогда другое предприятие предложит цену ниже немножко. Поэтому до конца этого процесса эта информация секретная. А после того, как решили, у кого покупают услуги, после этого все открыто, можно прочитать документацию, кто сколько предложил за эту работу.

Олег Панфилов: Еще один пример открытости, который будет совершенно удивителен для людей, живущих на постсоветском пространстве – самооткрытость, если можно придумать такое слово, самооткрытость власти. Например, блог министра иностранных дел Карла Бильда. Все ли члены правительства имеют свои блоги и люди могут точно так же общаться, как с Карлом Бильдом?

Калле Книйвиля: Нет, я думаю, он довольно давно уже занимается этим делом и, я думаю, других мало. Была критика, конечно, там бывает такая информация, которую из других источников получить невозможно. Открытой является та информация, которая находится в документации, там можно рассказать и другое. Его критиковали за это, что у него такая особенность, что очень много пишет о своей работе в интернете. Он продолжает этим заниматься.

Олег Панфилов: Калле, еще один вопрос, который из той же категории непонятных для постсоветского жителя, не только открытость власти, но и, к сожалению, участие прежде всего российской прессы в разжигании межнациональных конфликтов, я бы сказал так, в развитии ксенофобии. Швеция одна из толерантных стран и поэтому у шведского правительства, по всей видимости, есть одна из задач наблюдать за тем, чтобы эта толерантность, уровень ее сохранялся. Случаются ли конфликты в шведских средствах информации и что происходит с обществом, когда оно сталкивается с такими примерами?

Калле Книйвиля: Во-первых, это не в первую очередь задача правительства. Есть законы и это все определяется точно по законам. Есть и законы, которые карают разжигание межнациональной розни в прессе. Все это делается постфактум, после публикации уже может быть судебное дело, но это довольно редко случается. Серьезные газеты занимаются саморегулированием и редко бывают такие случаи, чтобы дело дошло до суда.

Олег Панфилов: По всем последним рейтингам «Фридом Хаус» Норвегия стоит выше в этой таблице, выше, чем другие скандинавские страны. Существует ли какое-то негласное соревнование между Швецией, Норвегией, Данией, Финляндией?

Калле Книйвиля: Везде в наших странах считают, что пресса довольно свободная. Если есть какая-то разница – это может зависеть от различий в законодательстве. Что касается законодательства, я думаю, что в Швеции самое прогрессивное законодательство.

Олег Панфилов: Ваше замечательное законодательство настолько совершенно, что его не нужно менять? Или вы как журналист видите угрозы для своей работы и считаете, что законы должны быть более совершенны?

Калле Книйвиля: Законодательство у нас на самом деле, я считаю довольно хорошее и ничего фундаментально менять не нужно. Но другое дело, что, допустим, что касается открытости, все эти принципы имеют силу только как бы в муниципальной власти и в правительстве, в частных предприятиях дело совсем другое.